В.Шумсков. Размышления о публичной власти в нашем отечестве. Продолжение 27

27. Вертикаль, горизонталь и партийная власть

Господство партийной бюрократии сыграло в развитие Публичной власти и народного хозяйства СССР как положительную, так и отрицательную роль.

В 1936 году была, как известно, принята новая Конституция СССР, которую часто называют «сталинской конституцией».

В ней были отражены все завоевания Октябрьской революции.

Но о господстве государственного капитализма (государственного социализма) при «партийной диктатуре» в ней даже не упоминалось.

В связи с этим, можно сказать, что с 1929 года до принятия «сталинской конституции» был пик развития «государственного капитализма в СССР в условиях господства партийной бюрократии», но формально и публично он не признавался.

Согласно новой Конституции РФ высшей законодательной властью в стране объявлялся Верховный Совет СССР.

В перерывах между его сессиями руководство осуществлял Президиум Верховного Совета.

Правительство страны сохраняло свое название – Совет Народных Комиссаров (Совнарком).

Совнарком являлся высшей исполнительной властью в СССР.

Он был подотчетен Верховному Совету и его Президиуму.

В статье 2 было написано, что «политическую основу СССР составляют Советы депутатов трудящихся, выросшие и окрепшие в результате свержения власти помещиков и капиталистов».

В статье 3 было написано, что «вся власть в СССР принадлежит трудящимся города и деревне в лице Советов депутатов трудящихся».

В статье 4 было написано, что «экономическую основу СССР составляют социалистическая экономика и социалистическая собственность на орудия и средства производства, утвердившиеся в результате ликвидации капиталистической системы хозяйств, отмены частной собственности на орудия и средства производства и уничтожения эксплуатации человека человеком».

В статье 5 написано, что «социалистическая собственность в СССР имеет либо форму государственной собственности (всенародное достояние), либо форму кооперативно-колхозной собственности (собственность отдельных колхозов, собственность кооперативных объединений)».

При этом в статье 126 раздела «Основные права и обязанности граждан» была только одна строчка, в которой «всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) провозглашалась лишь «представителем руководящего ядра» всех общественных и государственных организаций трудящихся.

Таким образом, Конституция СССР (1936 года) отражала триумф Советской власти, но мало что говорила о Государственной и Партийной власти.

При этом в Советском Союзе признавались только два вида собственности.

Третья – частнокапиталистическая (коммерческая) собственность –  «сталинской конституцией» была отменена и запрещена.

В стране теперь законно и легитимно сосуществовали, взаимодействуя между собой, лишь два сектора экономики:

1. Государственный сектор на основе государственной (общей, всенародной) собственности;

2. Колхозно-кооперативный сектор на основе коллективной, общедолевой собственности отдельных колхозов и кооперативных объединений.

Однако, Публичная власть включала в себя уже не две, а три формы власти:

1. Государственная власть в форме партийной бюрократии в лице Совнаркома.

2. Советская власть в лице Верховного Совета в форме Народовластия.

3. Партийная власть в лице Политбюро ВКП (б) в роли представителя «руководящего ядра» во всех общественных и государственных организациях трудящихся.

С развитием и укреплением двух секторов экономики между ними разрасталось и углублялось неантагонистическое противоречие.

Во-первых, Государственная власть, как элемент Публичной власти представляла собой отраслевую вертикаль власти, а Советская власть – территориальную горизонталь власти.

Во-вторых, Государственная власть развивалась на принципах бюрократического централизма, а Советская власть – на принципах демократического централизма.

Эти противоречия, имеющие неантагонистический характер, особенно проявлялись в больших и малых городах Советского Союза.

Представители органов Государственной власти в городах и поселках городского типа были ярыми защитниками «централизации и бюрократизации» органов управления городским хозяйством.

А представители органов Советской власти стремились к «децентрализации и дебюрократизации» органов управления городским хозяйством.

Вот эти разногласия, по твердому убеждению И. Сталина, и была призвана разрешить Партийная власть в лице Партийных комитетов всех уровней.

Так, как Партийная власть осуществляла свою деятельность на принципах демократического централизма, как и Советская власть, то в большинстве случаев партийные органы на местах фактически подменяли собой работу советских органов.

При этом сторонники И. Сталина считали «колхозно-кооперативную (кооперативную и общедолевую) собственность» в СССР, мягко говоря, «не общенародной собственностью».

Об этом писал и сам И. Сталин в своей работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 год): «В настоящее время у нас существуют две основные формы социалистического производства: государственная — общенародная, и колхозная, которую нельзя назвать общенародной».

В связи с этим и Советскую власть «сталинцы» считали несколько «ущербной и отсталой», защищающей «коллективные и местнические интересы», в ущерб «государственным интересам».

А некоторые коммунисты вообще видели в ней «буржуазную заразу», от которой необходимо было рано или поздно избавляться.

На чем строилась такая логика?

На том, что в колхозах отсутствовал наемный труд (зарплата), а это значило, по мнению некоторых коммунистов-сталинцев, что  «колхозники работают на себя, а не на государство».

Это было действительно так! Но в этом были виноваты не колхозники, а экономический закон:

 «Определенному способу производства соответствуют присущие только ему способы управления и способы обмена (распределения).

Колхозно-кооперативный способ производства объективно создавал и свой способ распределения продуктов труда. Вместо зарплаты колхозники получали трудодни!

Трудодень – это мера оценки и форма учёта количества и качества труда в колхозах в период с 1930 по 1966 год.

Фактически колхозно-кооперативный способ производства диктовал колхозникам новый принцип распределения «От каждого – по способности, каждому – по конечным результатам труда».

Рабочие и служащие государственных предприятий тоже были нацелены на «конечный результат труда». Но фактически государственный способ производства диктовал рабочим и служащим госпредприятий бюрократический принцип распределения «От каждого – по способности, каждому – по занимаемой должности (зарплата)».

И если трудящиеся в государственном секторе перевыполняли план, то им выдавалась премия.

Все работники государственного сектора экономики по отношению к государству были «наемными рабочими и служащими», выступая в роли пролетариата.

А само Государство выступало в роли «идеального совокупного капиталиста», который добросовестно заботился о здравоохранении, об образовании и о жилищных условиях своих «наёмных трудящихся».  

Не совсем так обстояло дело на практике в колхозах.

После выполнения колхозных обязательств перед Государством, весь доход колхоза (в натуральном и денежном выражении), колхозники распределяли между собой сами, с помощью трудодней.

Колхозники в экономическом смысле были свободны от государства.

Вот как в этом признавался сам И. Сталин в той же работе: «В государственных предприятиях средства производства и продукция производства составляют всенародную собственность. В колхозных же предприятиях, хотя средства производства (земля, машины) и принадлежат государству, однако продукция производства составляет собственность отдельных колхозов, так как труд в колхозах, как и семена, – свой собственный, а землей, которая передана колхозам в вечное пользование, колхозы распоряжаются фактически как своей собственностью, несмотря на то, что они не могут ее продать, купить, сдать в аренду или заложить. Это обстоятельство ведет к тому, что государство может распоряжаться лишь продукцией государственных предприятий, тогда как колхозной продукцией, как своей собственностью, распоряжаются лишь колхозы».

Колхозные трудодни давали экономическую свободу от Государственной власти не только колхозникам, но и самой Советской власти. Ту самую свободу от нанимателей, которую крестьянам дали большевики, совершив великую Октябрьскую революцию в 1917 году во имя построения Коммунизма, при котором совсем будет отменен «наёмный труд» в любых формах его проявления!

Экономическая свобода – это ведь ещё и отсутствие наёмного (необходимого, зависимого) труда!

А «заработная плата» – это и есть форма выражения (проявления) в реальной жизни наемного труда, независимо от того, в какой форме выражается сам наемный труд.

И главная отрицательная роль некоторых «партийных бюрократов» заключалась в том, что они «коллективную собственность», при которой отсутствовал наемный труд,  считали «не совсем народной» и даже – «буржуазной», а «государственную», где все были по отношению к государству наемными рабочими и служащими, – «общенародной и социалистической».

Для определенного периода развития СССР это, может быть, было и необходимо.

Но, «все течет, все изменяется!».  В абсолютные, вечные истины верят только схоласты и метафизически мыслящие люди. А таких в то время в СССР ещё было предостаточно.

Правда, при этом диктатура партии сыграла ещё одну очень важную роль, которую трудно назвать положительной или отрицательной.

Диктатура партии фактически открыла новый принцип общественного и хозяйственного управления, при котором, какие бы «красивые и правильные» статьи не писались в Конституцию, все равно Государственная власть в стране будет принадлежать не капиталистам (олигархам) и не трудящимся, а бюрократам всех уровней и мастей.

(продолжение следует)

В. Шумсков

24.12.2020 Ньюс-Социализм